Бросив пить, питерский предприниматель построил на своем заводе православный храм

Услышав словосочетание «Храм на Цветочной улице», представляешь тихую улочку, утопающую в садах и цветниках, где на зеленой лужайке под голубым небом стоит опрятная белая церковка. На деле же все выглядит с точностью до наоборот. До храма я добирался мрачными закоулками, а когда вышел на Цветочную, то и вовсе засомневался, туда ли попал. Узкий проход с обеих сторон зажимали промышленные трущобы — ТЭЦ с дымящей трубой, какие-то предприятия и склады, отгородившиеся от мира темными стенами.
А вот и старое кирпичное здание постройки позапрошлого века. Меньше всего оно ассоциируется с храмом. Но, поднявшись на второй этаж, я оказался в самой настоящей православной церкви…
Как ведет себя с обывательской точки зрения разбогатевший человек? Первым делом приобретает пресловутый «мерседес», затем подгоняет жилье под евростандарт, покупает трехэтажную дачу. Нелишне вспомнить здесь про Канары, про «златые цепи на шее той» и далее без остановок. Генеральный директор питерского завода тормозных колодок Сергей Васильев, став состоятельным человеком и крупным предпринимателем, отошел от стереотипа нового русского и, вместо того чтобы распустить «пальцы веером», собрал персты правой руки в православном триединстве и начал молиться Господу. Причем в своем храме, который создал в одном из цехов своего завода на свои собственные средства.

ИЗ РОДА ЮСУПОВЫХ
Коренной петербуржец Сергей Васильев унаследовал предпринимательские гены по материнской линии. Его матушка происходила из княжеского рода Юсуповых, а ее непосредственные предки владели заводами на Обводном канале. По линии отца Васильевы — потомственные военные: дед был адмиралом, тайным советником, а отец — советским офицером. Как и все его сверстники, Сергей прошел через пионерию и комсомол, что, правда, никогда не мешало ему заниматься хоть маленьким, но бизнесом. Будучи школьником, умудрился приобрести роскошную по тем временам вещь — магнитофон. С его помощью заработал первые деньги: тиражировал и продавал музыкальные записи модных тогда исполнителей и коллективов. Ходил, что называется, по лезвию ножа. Ведь это сегодня в питерских школах все продается и покупается (списать домашнее задание — 7 рублей, кого-то побить — 5–6 рублей). А тогда на тебя запросто могли «прищуриться» не только за спекуляцию магнитофонными лентами, но и пришить политику — например, пропаганду западного образа жизни в виде распространения записей тех же «битлов».
Семья Васильевых жила, как и почитай вся страна, по законам атеизма: еще бы, отец — офицер, мать — преподаватель вуза. О религии в доме говорить было не принято, хотя позже сын все-таки узнал, что родители его в детстве крестили. Единственным членом семьи, не скрывавшим своей веры в Бога, была, разумеется, бабушка. Она тайком водила внука в храм, и, по признанию Сергея Евгеньевича, именно бабушка заронила в его душу семена веры, которые через десятки лет дали благодатные всходы.
Карьера молодого Васильева была сколь стремительной, столь и скоротечной. После успешного окончания средней школы он оказался в рядах питерского пролетариата, устроился расточником на гигант местной металлургии — ЛМЗ (Ленинградский металлический завод). Не покидая заводских стен, поступил в один из самых престижных технических вузов города — Завод-втуз при ЛМЗ. Получив высшее образование, очень быстро стал ведущим инженером предприятия. Перспективного специалиста заметили и пригласили на работу в Министерство внешней торговли СССР.

ВОДКА
Казалось бы, лучше места и должности не придумаешь — государственный инспектор по качеству экспортных товаров, полномочный представитель «Внешторга» в Ленинграде. Рестораны, банкеты, фуршеты, вечера, вращение в элитных кругах (сейчас бы это называлось VIP-тусовкой) стали нормой жизни. Все сильнее давал о себе знать порок, присущий многим русским людям. Этот порок именуется пьянством. А тут еще молодой работник престижного министерства не вовремя влез в политику: подписал письмо в защиту академика Сахарова. Такого ему простить не могли, и Сергей Васильев с треском вылетел из привилегированной конторы.
По понятным причинам новоиспеченный диссидент Васильев долго не мог найти работу. Круг вакансий сузился до классических в таких случаях специальностей: дворник, сторож, кочегар. Впрочем, Васильеву повезло чуть больше, чем его собратьям по борьбе с режимом. Его взяли сцепщиком вагонов грузовых составов.
После обильных вечерних возлияний по утрам Васильев буквально собирал себя по кусочкам и выгонял на службу. В редкие часы трезвости Сергей задумывался о своей нещадно растрачиваемой жизни и все настойчивее шел к тому, чтобы волевым решением раз и навсегда покончить с этим пороком, мучающим и его самого, и семью, и родителей.
«Наверное, сам Господь сподобил меня встретить человека, который помог мне освободиться от алкогольной зависимости», — рассказывает Сергей Евгеньевич. В то время на ниве трезвости в Петербурге работал известный психолог Владимир Алексеевич Михайлов. К нему-то мне и посоветовали обратиться. Путь к абсолютной трезвости был, поверьте, очень тяжким. Но с помощью доктора Михайлова я сумел пройти этот путь. А избавившись от пьянства и сопутствующих ему пороков, увидел перед собой совершенно новую дорогу. Она вела к Богу…»

ХОЗЯИН
В конце 1980-х
гг., когда повеяло ветром перемен, Васильев почувствовал, что настает
его пора. Чтобы сколотить капитал, пришлось немало потрудиться.
Зарабатывал в основном на перекупке товаров: брал оптом по одной цене, сдавал в торговую сеть по другой, более высокой. Даже спиртом «Роял», столь популярным в начале 1990-х гг., бросивший пить предприниматель не брезговал торговать.
Наконец, появилась возможность реализовать давнюю мечту — выкупить какое-либо обанкротившееся производство. Васильев вместе с ближайшим другом Сергеем Морозовым присмотрел выставленный на тендер завод АТИ. Одно из старейших питерских предприятий с 1912 года выпускало тормозные, уплотнительные и теплоизоляционные изделия. В годы перестройки завод приказал долго жить и к моменту торгов буквально лежал в руинах. Разруха была полной.
В условиях резкого спада производства в стране спрос на продукцию завода АТИ был огромным и, что самое важное, устойчивым. Достаточно того, что в тормозных колодках остро нуждались два гигантских метрополитена — петербургский и московский, троллейбусные, трамвайные и автобусные парки двух столичных мегаполисов, автозаводы МАЗ, КамАЗ, АЗЛК, ВАЗ, Октябрьская железная дорога и прочие весьма солидные клиенты. К размещению долгосрочных заказов были готовы крупные энергетические предприятия страны, в том числе и атомная энергетика. На плечи акционеров АО «Завод АТИ» легла огромная ответственность.
Васильев и Морозов, приложив титанические усилия, сумели сколотить крепкую команду ИТР, состоящую из опытных экономистов, специалистов, управленцев. В 1994 году завод заработал на полную мощность. Многие помнят эти годы как период острейшей безработицы. Между тем ввод в действие восстановленного предприятия сразу дал городу 500 рабочих мест. Пошла прибыль, в бюджеты всех уровней потекли налоговые платежи. Люди стали получать неплохую по городским меркам зарплату.
Вот тогда-то и возникла идея построить на заводской территории храм. Для этой цели освободили один из старых цехов.

ХРАМ
Городское трезвенническое движение, уверенно встававшее на путь воцерковления, получило благословение приснопамятного митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Иоанна (Снычева). Так в Петербурге возник единственный в городе и области православный храм во имя иконы Божией Матери «Неупиваемая Чаша». Основой общины стал православный клуб «Бодрствование» во имя святого мученика Вонифатия, где сплотились люди, стремящиеся избавить себя или отмолить у Господа своих родных от тяжелого порока винопития, наркомании, курения.
Но по-настоящему приход сложился с появлением в храме известнейшего петербургского священника протоиерея Иоанна Миронова, до этого служившего в церкви Великомученицы Екатерины в Девяткине. За ним в храм потянулись те люди, для которых батюшка Иоанн давно стал духовным наставником. В воскресные дни на литургию собирается до 250 верующих, а в дни больших церковных праздников — до 500.
Следует заметить, что в этот храм идут люди воцерковленные, истинные прихожане, а не «захожане» (то есть те, кто заглядывает в церковь от случая к случаю или из любопытства). Собственно, усилиями самих верующих, по сути методом народной стройки, и создавался храм. Здесь трудились десятки людей. Каждый делал то, что умел. «Мы только успевали закупать и завозить стройматериалы, — рассказывает Васильев, — а все, что связано с церковным устройством, происходило каким-то чудесным образом, что называется, по Божьей воле».
Чудесным образом удалось найти и храмовую икону Божией Матери «Неупиваемая Чаша». В ее поисках гонцы ездили по российским монастырям, а обнаружили ее в подмосковном Серпухове. Обращаясь с молитвой именно к этой иконе Богоматери, многие получают исцеление от пьянства и наркомании. Вторую храмовую икону с образом св. мученика Вонифатия, пошедшего за Христа на плаху, достали, не выезжая из Санкт-Петербурга.
Меня поразила чудесная роспись-вязь по стенам и потолку,
выполненная тем самым художником, что ранее расписал восстановленный
храм Покрова Пресвятой Богородицы возле Политехнического института.
Привлекла внимание и одна из икон с ликом преподобного Серафима Саровского, которая оказалась в храме и вовсе нежданно-негаданно. Ее автор — художник-самоучка, в прошлом вор-«медвежатник». Попав в тюрьму и постоянно слушая там «Православное радио Санкт-Петербурга», он обратился к Господу и уверовал. По выходу из зоны воцерковился и в благодарность за духовное исцеление написал и подарил храму икону преподобного Серафима.

ВОЗРОЖДЕНИЕ
Кстати, «Православное радио Санкт-Петербурга» ежедневно вещает на средних волнах как раз отсюда, из «Неупиваемой Чаши». «Духовной академией на дому» называют сегодня эту станцию тысячи радиослушателей. Постепенно церковь на Цветочной улице обретает в северной столице статус мощного православного центра. Генеральный директор АТИ Сергей Васильев в память о своих родителях два с половиной года назад начал издавать при храме журнал «Православный летописец Санкт-Петербурга». При его поддержке заработал информационно-аналитический центр, который активно противостоит тоталитарным сектам, наводнившим город на Неве. А недавно, опять же в рамках этого православного прихода, кроме клуба «Бодрствование»
начал действовать воскресный клуб одиноких людей. Его члены собираются
вместе, чтобы посмотреть православные фильмы, побеседовать на духовные темы, рассказать друг другу о своем житье-бытье.
На прощание я поинтересовался у Васильева, все ли заводчане у него православные, коль скоро заводская церковь превратилась в главный духовный символ и идеологический центр предприятия.
«Отнюдь нет, — ответил мне с улыбкой Сергей Евгеньевич, — православие ведь никогда никому не навязывалось силой. Вот и у нас наравне с православными работают мусульмане, иудеи, буддисты… Что же касается моей семьи, то все ее члены — прихожане нашего храма, и меня очень радует, что пятилетний внук Пантелеймон помогает в алтаре нашему батюшке Иоанну. А сын компаньона Сергея Морозова Филипп — мой крестник…»
…Покидая храм на Цветочной улице, я подумал, что, наверное, с таких очагов духовного очищения и веры начнется возрождение великой России. Да почему начнется — уже началось!

Вячеслав Славин

Журнал «Русский предприниматель», 2002 г.
Санкт-Петербург, www.ruspred.ru/arh/06/36.php